М. Стайн. Собрание сочинений. Том 2: Миф и психология

Аннотация

Содержание

Глава "В середине жизни: введение"

Книга посвящена середине жизни и тому, что сегодня называется «переходным периодом середины жизни», или, более радикально, «кризисом середины жизни». Представление об этом феномене получило настолько широкое распространение, что при подходе к середине жизни мы почти автоматически начинаем готовиться к преодолению этой чрезвычайной в психологическом плане ситуации. Почти каждый из нас ожидает, что заболеет этой болезнью середины жизни, но даже если вы думаете, что с вами этого не произойдет, то вы, по крайней мере, сразу можете диагностировать ее у других. Мы видим, что в среднем возрасте наши друзья и коллеги ведут себя неожиданным образом; мы чувствуем, как при приближении к этому периоду жизни что-то в глубине нас приходит в движение. И тогда мы хотим знать, и это вполне понятно, что с нами происходит и чего нам следует ожидать.

Кризис середины жизни обычно сопровождается пронзительным осознанием собственного скрытого безумия. В среднем возрасте у нас совершенно неожиданно и «некстати» возникает такое психологическое состояние, которое может лишить нас гордости, уверенности в себе и вызвать у нас сомнения в своем эмоциональном равновесии и психическом здоровье. Кризис середины жизни выворачивает индивидов наизнанку и разрушает их искусно созданные миры. Матери семейства обнаруживают Пана в своем саду или в кабинете, либо Диониса в учебном классе – фигуры, которые набрасываются на них со всей силой нелепых и влиятельных богов, требующих повиновения. Профессора высматривают на своих семинарах неотразимых русалок и оказываются во власти вновь обретенного либидо, предвкушая восхитительное душевное наслаждение и единение, и прежде, чем они успевают это осознать, они уже покидают библиотеку или лабораторию, чтобы вновь стать на путь страсти и приключений. Банкиры, министры, биржевые маклеры, замужние дамы, матери – кто следующий бросит свой плуг и закружится в этом невероятном танце жизни?

Что случилось? В середине жизни, когда мы узнаем, что эмоциональная неразбериха, сумбур и ночные кошмары детства и юности были спрятаны весьма ненадежно, миф разбивается вдребезги. Психика все еще остается очень живой и активной. Идея о том, что «взрослость» представляет собой единый длительный устойчивый период постоянного роста (или упадка), базирующийся на твердом фундаменте и неуклонно контролируемый незримым родительским оком, является, по всей вероятности, фикцией, порожденной детскими фантазиями о взрослости. Это представление опирается на родительское имаго, которое основано на архетипическом паттерне, отражающем потребность и надежду ребенка на крепкую опору в лице родителей. Если взрослые считают детей полиморфно извращенными (термин Фрейда), то ребенок в каждом из нас хочет видеть совершенно нормального взрослого человека. Однако в середине жизни происходит взрыв психики, и извергающаяся лава формирует и преобразует ландшафты нашей психологической жизни.

Именно эти внутренние процессы и смысл такого перехода я и исследую на страницах этой книги. В целях исследования я обращаюсь к явлениям, происходящим в середине жизни во внутренних глубинах психики, однако это не означает, что я пренебрегаю или не знаю о тех серьезных межличностных и социальных последствиях, которые вызваны этими знаменательными событиями в скрытых глубинах личности. Середина жизни отражает кризис духа. В этом кризисе утрачиваются старые самости и возникают новые.

Причина, по которой это происходит в середине жизни, требует некоторого внимания. Согласно стереотипу, получившему распространение во всех областях психотерапии, в психологической неразберихе взрослой жизни следует винить психологически неполноценное детство. Если бы детство было достаточно полноценным, то и взрослый период жизни был бы безмятежным. Но если бы эта старая психоаналитическая модель развития действительно была верна, то в терапевтическом плане или в плане развития после пятилетнего возраста нам не осталось бы ничего, кроме как устранять сделанные прежде ошибки. Последние исследования ни много ни мало развеяли этот вымысел и показали, что зрелый возраст имеет для развития такое же значение, как и детство, и подростковый возраст. Человеку еще многое предстоит, ему еще придется переживать кризисы развития, и притом не только после пяти лет, но и после тридцати пяти, пятидесяти пяти и даже семидесяти пяти. (Если исследование среднего возраста уже началось в нашей современной психологии, то изучение преклонного возраста все еще остается неисследованной территорией.) Мы начинаем сознавать, что психологический процесс охватывает все стадии жизни и что мы постоянно подвержены внутренним переменам.

В середине жизни происходит переход от одной психологической идентичности к другой. Самость претерпевает трансформацию. Именно эти внутренние процессы и смысл такого перехода я и исследую на страницах этой книги. В целях исследования я обращаюсь к явлениям, происходящим в середине жизни во внутренних глубинах психики, однако это не означает, что я пренебрегаю или не знаю о тех серьезных межличностных и социальных последствиях, которые вызваны этими знаменательными событиями в скрытых глубинах личности. Однако, с моей точки зрения, середина жизни представляет собой тот период, когда у людей происходят фундаментальные изменения в отношении к жизни и к миру, и эти изменения имеют психологическое и религиозное значение, которое выходит за рамки межличностных и социальных отношений. Середина жизни отражает кризис духа. В этом кризисе утрачиваются старые самости и возникают новые. Многие годы я задавал себе вопрос: что нужно для того, чтобы человек обратился к собственной психологии? Что заставляет его уделять внимание психике, уважать ее силу и дары? Что делает человека «религиозным»? Внимание к психике и психологии в данный момент может означать как любовь к душе, так и ненависть к ней, но в любом случае речь идет о четком признании ее существования и деятельности. Итак, как же прийти, подобно Юнгу, к тому, чтобы сказать, что психика является нашим самым тяжким проклятием и величайшим богатством? Как возникает эта установка?

Я пришел к выводу, что один из путей к этой установке лежит через психологический «кризис». В момент психологического потрясения мы не можем не видеть, как действует душа. Когда все идет по плану, душа спит, ее владения невидимы и неуловимы, как луна и звезды при ярком солнце. Есть сновидения и фантазии, свидетельствующие о существовании души, но они летучи, как дымка, и не имеют особого смысла. Зачем обращать на них внимание? Они только отвлекают нас. Но в темной ночи психологического кризиса, когда дневной свет тускнеет, фигуры психики выступают на первый план и обретают иной масштаб. Сновидения могут поражать, подобно удару молнии, и потрясать нас до глубины души. В такую ночь появляется Гермес и совершает свою работу. Миф о Гермесе повествует о пробуждении и появлении души.

На момент приближения середины жизни у человека обычно выработаны привычные психологические паттерны, он уютно устроился на работе и семье. Затем внезапно наступает кризис: в один знаменательный день вы просыпаетесь и чувствуете, что у вас не осталось сил; сама атмосфера ваших накоплений, всего того, чем вы владеете, вызывает отвращение; сладкое молоко ваших достижений скисло; старые формы деятельности и преодоления трудностей причиняют боль. Кто-то лишил вас способности гордиться тем, что для вас ценно, – детьми, имуществом, высоким общественным положением, успехами – и вы остаетесь с вопросами: что же произошло прошлой ночью? куда все исчезло?

Прошлой ночью Гермес украл у Аполлона коров. (Теперь я обращаюсь к мифу о Гермесе – в том виде, как его рассказывает в «Гимне Гермесу» Гомер.) Старший брат, бог Аполлон, удивлен и разгневан. Но он намерен вернуть себе своих коров и потому, охваченный гневом и разочарованием, приступает к поиску похитителя и украденного богатства. Это первый акт драмы, которая происходит в середине жизни: «Что значит – я утратил это? Я верну себе это!».

Но Аполлон так и не сможет сделать этого. Второй акт начинается в пещере Гермеса, где этот маленький, но уже искусный похититель с невинным видом лежит возле своей матери. Идя по следу похитителя вашего либидо, поворачивая назад и погружаясь в темноту бессознательного, вы находите внутри себя жилище этого обитателя пещер. Вас обокрало хитрое и коварное новорожденное дитя, которое похитило ваше богатство и одержало над вами верх. Во втором акте этой драмы середины жизни Гермес пробуждает ото сна душу и забирает все, что у нее осталось. В этот период психологических потрясений и неурядиц наши связи с родителями, обществом, друзьями и коллегами ветшают и рвутся. Нам до этого нет дела – нам нужна свобода, глубина и смысл. Пробуждается психика. Выглядывая из своей колыбели, Гермес делает вид, что он невиновен. Вор, но при этом и изобретатель, Гермес представляет собой силу, с которой надо считаться.

Он собирается захватить себе место на Олимпе, завоевать для себя и своей матери славу и богатство. Он требует только полного признания своего права по рождению: он сын Зевса. Гермес появляется как проклятие, но он же дарует изобретения и вызывает восторг. Для всех он – незаконнорожденное дитя и угроза установленному порядку. В середине жизни душа, поддерживаемая этой новорожденной, не ведающей законов изобретательной силой, отстаивает свои права и требует внимания.

Гермеса, как и душу в середине жизни, невозможно удержать, «контейнировать». Душа, подобно Гермесу, выскальзывает из любого заточения и требует к себе внимания, любви и уважения. В то же время душа опасна в силу своей настойчивости и решимости жить достойно и добиваться заслуженной славы. В этой книге я не предлагаю решений относительно кризиса середины жизни и, по сути, не даю конкретных рецептов совладания с пугающими силами, приводимыми иногда в действие этим кризисом. Я могу рекомендовать только путь вовлеченности, следования герметической тропой тяжкого труда психики. Из мифа известно, что конфликт между Аполлоном (старшим признанным братом) и Гермесом (выскочкой, незаконнорожденным братом) разрешается благодаря обмену дарами. В конечном итоге у Аполлона появляется возможность забрать назад своих коров, но теперь он не хочет этого. Вместо этого он получает изобретение Гермеса – лиру. Я не могу точно сказать, что будет для вас даром души в середине жизни. Можно только предположить, что когда этот дар вам будет предложен, то вы его примете. Этот обмен составляет третий акт драмы середины жизни.

Дар Аполлона – музыка, и Гермесова игрушка стала самым важным и уникальным атрибутом этого бога. Когда душа пробуждается в середине жизни и предлагает свои дары, они оставляют неизгладимый след в вашей жизни. Если дары принимаются, они становятся отличительным знаком вашей жизни, ядром вашей уникальности. Если дары не принимаются, они не будут давать вам покоя всю вашу жизнь и могут сводить на нет все ваши усилия. Гермес – бог странников, границ и пограничных ситуаций, посланник между разными мирами; бог переходов от одной формы существования к другой, от жизни к смерти и от смерти к жизни, а в алхимии он становится инструментом трансформации. Именно к нему я буду обращаться в предстоящей Одиссее, в поисках подсказок для продвижения в нашем странствии, которое начинается в середине жизни. В этот критический жизненный период Гермес может стать нашим спутником на дорогах, которые появляются из ниоткуда и могут привести в никуда. Может случиться и так, что у нас не будет иного выбора, кроме как позволить проводнику душ Гермесу стать и нашим проводником.