Психическая боль и душевное удовольствие. Понимание красоты
963 ₽
Характеристики
- Автор
- Мельтцер Дональд , Уильямс Мэг Харрис
- Издательство
- Печатный двор
- Формат книги
- 189x110x17 мм
- Вес
- 0.19 кг
- Тип обложки
- Мягкая обложка
- Кол-во стр
- 303
- Год
- 2018
- ISBN
- 978-5-7572-0453-6
- Код
- 29200
Тип книги:
печ. книга
Аннотация
Психическую боль в себе необходимо обнаруживать и распаковывать, а душевное удовольствие нужно себе научиться позволять, видеть и чувствовать. До тех пор, пока психическое «я» вытеснено за пределы тела, ум будет напоминать, а боль преследовать. Пока я противопоставляю себя миру людей моя боль невыносима и безудержна, преследует меня в любой точке мироздания куда бы я не бежал, куда бы я не прятался. Душераздирающий конфликт психической боли всюду я ношу в своей голове. А остановка дает возможность осмотреться, прислушаться, приглядеться и зацепиться за кого-то настоящего. И именно эта встреча дает возможность обустроиться самому в этом удивительном мироздании, принять мир людей обнаруживая себя при каждой встрече, по капли собирая себя любимого и настоящего, любящего и принимающего мир во всех его красках и интонациях, проявлениях. Так постепенно через встречи с другим я становлюсь самим собой и мир вокруг меня становится все более удивительным и прекрасным. О мимолетных встречах, расставаниях. Распознаваниях себя заботливого, любящего, настоящего. Когда весь мир становится единым удивительным Со Бытиём.А когда наступит время и умирать не страшно.
Возможно, я родился снова.
Содержание
Предисловие к русскому изданиюПредисловие
Введение
Понимание красоты
Эстетический конфликт и его место в процессе развития
Первые впечатления
Об эстетической взаимности
Роль Отца в раннем развитии
Проблема насилия
Место эстетического конфликта в аналитическом процессе
Отступление от эстетического конфликта: цинизм, извращенность и вульгаризация вкуса
Восстановление эстетического объекта
Тени и надписи на стенах пещеры
Приложение I
Приложение II
Рецензия
Послесловие
Отзывы
Отрывок из книги
Эволюция модели психики, лежащая в основе наблюдений и мыслей психоаналитиков, была скрытой и тайной номер один во многих отношениях, но ее узловые точки могут быть четко обозначены последовательностью Фрейд-Абрахам-Кляйн-Бион. То, что начиналось как гидростатическая модель распределения психической энергии в духе физики XIX-го века, постепенно смещалось на свою аналогию. Появление генетического аспекта родило археологическую метафору; замена топографии, структурные образы вводят социальное сравнение (Эго обслуживающее трех хозяев); замена «механизма» на «бессознательную фантазию», настаивание на «конкретности психической реальности» и введение «эпистемофилического» инстинкта, чтобы заменить «исследование детской сексуальности» Фрейда, сдвинуть биологическую модель эволюции индивидуального ума от дарвинистской к ламаркистской основе.К 1945 году кляйнианская модель достигла этой эволюционной модификации сравнением, что онтогенез повторяет филогенез, на основе укрепленной позиции для процессов идентификации и, следовательно, в целях развития которой было подчеркнуто, что именно отношения с объектами, а не что-либо эквивалентное имеет значение для выживания наиболее приспособленных. Мелани Кляйн (1946) в статье «Заметки о некоторых шизоидных механизмах», в которой введены идеи процессов проективной идентификации и расщепления, разрушила предположение о единстве ума, который Фрейд уже начал делать в своей статье «Расщепление Я в процессе защиты»; кроме того, он открыл множественность «миров» психической жизни таким образом, что даже «конкретности психической реальности» не предвиделось.
Трансформации Биона, которые разделяют психическую жизнь в символических и несимволических областях (альфа-функции и бета-элементы), и ставят акцент на разуме как инструменте мышления об эмоциональных переживаниях, только начали ощущаться в консультационных кабинетах. Но бионовская форма низведения творческой мысли в бессознательные процессы сна, и его ограничен-ность сознания как органа для восприятия психических качеств, вовремя нанесла решительный удар по уравниванию «причины» с сознанием и глубоко изменила наши взгляды на то, как наши жизни проживаются. Фрейдовская модель становится сильно модифицирована: Эго становится лошадью, уклоняющейся от каждого неизвестного объекта на своем пути, и которая всегда хочет следовать так, как это было раньше; в то время как бессознательные внутренние объекты становятся наездником, неуклонно направляющим его к новым опытам в области развития.
Соответственно, насколько глубоким делается наше представление о психоаналитическом процессе изменений в рамках данной модели; мы, кажется, еще в пути, чтобы вернуться по кругу к ранней точке зрения Фрейда о сопротивлении и вынужденном повторении, просто меняем место приложения этих сил против развития от вытесненного бессознательного к консервативности сознательного ума.
