Педагогика исключительного детства. Основы дефектологии

Книга объединяет работы основоположника российской дефектологии В.П. Кащенко. В своих исследованиях автор делал особый акцент на необходимости изучать ребенка по возможности во всей полноте его особенностей и черт. В основу такого изучения были положены достижения современных наук, преимущественно — психологии и физиологии.

Большая ответственность в таком исследовании ложится и на врача, и на педагога. От их совокупного вывода зависит точность постановки диагноза, безошибочность выбора необходимых средств и мер, ясность в представлении прогнозируемого будущего. Отсюда следовало внимание к методической стороне учебно-воспитательного процесса, в которой не ребенок должен приспосабливаться к системе воспитания и программе обучения, а те должны приспосабливаться к ребенку.

Кащенко неизменно настаивал на том, что следует всегда помнить о потребности ребенка в радости, значит, его пребывание в школе нужно сделать интересным, вызывающим возвышенные чувства. Кащенко развернул в стране широкую пропаганду научных основ воспитания и обучения «исключительных детей». Исследования Кащенко заложили основы образования и воспитания детей с недостатками развития и актуальны для практики современной школы.

---

Содержание

Достойный пример жизни и творчества
Воспитание–обучение трудных детей
Педология в педагогической практике
Исключительные дети. Их изучение и воспитание
Нервность и дефективность в дошкольном и школьном возрасте

Отрывок из книги:

"Во всей нашей воспитательной практике мы стремимся привлечь самого ребенка, его лучшее «я» к работе над собой, к самовоспитанию, борьбе с отрицательными сторонами личности, к созданию нравственного характера.
Мы хотим опереться на то, что есть, для развития и укрепления того, что не достаточно, для исправления того, что неправильно. Поэтому всем нашим отношением к детям мы подчеркиваем наше уважение к ним, как к людям — таким же, как мы, взрослые.

Это проявляется во всех мелочах нашей повседневной жизни. Если ребенок забыл поздороваться при встрече, мы здороваемся с ним первые; мы внимательно выслушиваем его просьбы, желания,
сетования. Мы оказываем ему услуги — за обеденным столом, в классе: передаем соль, тарелку, линейку или ножницы с другого стола. Мы не боимся извиниться перед воспитанником за до пущенную неосторожность так же, как это делаем по отношению к взрослым. Мы не требуем от наших воспитанников одного слепого повиновения, мы обращаемся к их сознанию, рассудку, их чувству справедливости.

Мы не лишаем их права критически относиться к порядкам школы, к нашим требованиям; мы охотно разъясняем им значение тех или других правил школы. На их про ступки, как бы они ни казались значительны, мы смотрим, как на ошибки, заблуждения; видим в них неизбежные промахи, часто результат болезненного состояния. Поэтому наше отношение к детям и после их проступка остается тем же мягким, внимательным, полным уважения к их человеческому достоинству.

Интересно отметить в связи с этим, что взаимные отношения между нашими дефективными воспитанниками сильно отличаются от того, что мы встречаем в большинстве обычных школ.
Мы не встречались с фактами издевательства особенно старших над младшими, сильных над слабыми, что так характерно для многих учебных заведений обычного типа;
Мы не видали ни разу преследований новичков, не говоря уже о систематической и организованной травле их. Конечно, и у нас бывают между детьми недоразумения, ссоры, столкновения, даже драки, но настолько редко и слабо, что остается общее впечатление лада и уважения к человеку в товарище."